Нарциссическая семья (цитаты из книги С. Дональдсон-Прессман и Р. М. Прессмана), часть 2

Продолжаю делиться фрагментами из книги Стефани Дональдсон-Прессман и Роберта М. Прессмана «Нарциссическая семья: диагностика и лечение»

Этот текст – о людях, воспитанных в нарциссической семейной системе. Он не о людях, страдающих нарциссическим расстройством личности. Когда обыватель употребляет термин «нарциссический» (по-русски обычно говорят «самовлюбленный» – прим. перев.) в порицательном смысле:  «Что за самовлюбленная дурочка! Мы не относим людей в нарциссической семейной системе к категории «патологических нарциссистов»;  тем не менее, определение самой системы имеет параллели с психоаналитической структурой, которая определяет нарциссизм, или самовлюбленность.

Хейвлок Эллис был первым исследователем психологии, кто включил миф о Нарциссе в категорию психологической литературы. В изданной в конце девятнадцатого столетия монографии «Аутоэротизм: Психологическое Исследование» (1898) он описал утрату направленных вовне проявлений сексуальности и возникновение нарциссоподобной тенденции к аутоэротизму, часто принимающей форму мечтаний.  Он связывал склонность индивида к сексуальному самоудовлетворению с деспотическим и извращенным характером.  В тот же период времени Пол Нэйк описал позицию того, кто рассматривает свое тело как сексуальный объект, поглаживая и лаская себя в качестве основного выхода своих сексуальных побуждений; им был введен термин «нарцизм» (нарциссизм), чтобы описать эту деятельность как сексуальное извращение.

Фрейд впервые использовал термин «нарциссический» в 1910 году в сноске к ранее написанным «Трем очеркам по теории сексуальности». Хотя Рэнк был первым (1911), кто издал психоаналитическую монографию по этому вопросу, именно Фрейд в 1914 году в очерке «К введению в нарциссизм» утвердил это понятие и терминологию того, что стало одним из важных центров его теории, связанной с развитием.

Он также отодвигал исследование самовлюбленности от сексуального извращения, указывая, что «проявления либидо, заслуживающие название нарцизма, можно наблюдать в гораздо более широком объеме, и им должно быть уделено определенное место в нормальном сексуальном развитии человека

И Фрейд, и Малер рассматривали нарциссизм как решение конфликта, подводящее младенца от «первичного» (здорового) нарциссизма, где он знает (любит) только себя, к успешному переносу любви на подходящий объект (обычно мать).

Если этот естественный переход не происходит, либо если травма вынуждает ребенка, успешно осуществившего переход от самовлюбленности, вновь вернуться к первичному нарциссизму, то в этом случае развивается патология, которую мы называем нарциссизмом или нарциссическим расстройством личности.

ЛЕЧЕНИЕ ВЗРОСЛЫХ, ВОСПИТАННЫХ В НАРЦИССИЧЕСКИХ СЕМЬЯХ

Принятие -  ключ к восстановлению

Есть множество понятий, которыми в течение курса восстановления придется овладеть тому, кто вырос в нарциссической семье. В пределах этой модели, однако, нет ни одного более важного понятия, чем принятие.

Принятие не подразумевает раскаяние, или самозаверение, что все хорошо сейчас или было хорошо тогда, или что человеку обязательно нужно препоручить все «высшей силе».   В этой модели это означает признание и принятие действительности: того, как действительно обстояли дела в нашей родной семье происхождения, влияние того опыта на наше развитие и того, что будучи детьми, мы не отвечали за то, что происходило с нами, но став ныне взрослыми, мы сами в ответе за свое выздоровление и восстановление.   Как указывалось ранее, хотя опыт жизни в родительской семье и сформовал нашу личность, теперь уже нет никакой необходимости, чтобы он и дальше определял наше состояние.

Большинство пациентов очень обеспокоены тем, что им придется «обвинить» своих родителей в недостатках  воспитания. Они боятся, потому что они не хотят признать свой гнев на родителей, и также потому, что возложение вины на родителей кажется им слишком легкой отговоркой; они опасаются, что это, в конечном счете, ударит по ним, и оставит их с ощущением еще большей неполноценности, чем сейчас. И наоборот, эти люди более чем готовы винить себя за все  – за не сложившиеся отношения, за недостаток успеха в работе, за нерешительность, за нехватку координации у их ребенка, за то, что пирог не поднялся, и так далее. Идея того, что вина, в любой ее форме, может не иметь на деле реального значения, этим людям зачастую представляется странной. («Если я сниму ее [вину] с себя, разве я не должен возложить ее на кого-то другого?» спросил однажды пациент.).

Расплавленное золото

То, что вину действительно нет необходимости вовлекать в процесс принятия, часто бывает полезно пояснить на примере. Мы часто используем пример с расплавленным золотом: его можно залить в форму для браслета  или для ночного горшка. Золото не выбирает; это не «ошибка» золота, если из него отлит ночной горшок вместо браслета.

Также и с детьми в нарциссических семьях. Независимо от намерения, будь оно праведно или неправедно, дети формуются определенными способами. Чтобы понимать и любить себя, важно, что бы человек мог видеть действительность того, как он формировался. Пока человек маленький, он – расплавленное золото. Возможности стать добрым и прекрасным имеются; они могут быть расширены воспитанием, или могут быть уменьшены.

В жизни ночной горшок можно снова расплавить, и из этого расплавленного золота затем изготовить браслет, как прекрасное произведение искусства.

Также и с терапией: взрослый, который имеет контроль, которого у него не было в детстве, волен увидеть действительность прошлого, отпустить самообвинение, и принять на себя ответственность за переделку настоящего. Принятие не возлагает вину и не требует осуществить акт прощения – это просто признание действительности и вручение возможностей и ответственности за свое восстановление самому человеку.

ПЯТЬ СТАДИЙ ВОССТАНОВЛЕНИЯ

Работая с моделью нарциссической семьи, мы обнаружили, что существует пять стадий, через которые пациент движется в процессе восстановления. Хотя они сменяют друг друга в логической последовательности, пациенты будут перемещаться взад-вперед между этих стадий, переходя в следующую и возвращаясь в предыдущую. Все же, умение определить, обозначить термином и объяснить эти стадии  чрезвычайно полезно для врача. Ниже мы перечисляем эти пять стадий, перемежая их описанием проблем, рекомендованными решениями и примерами из жизни пациентов.

Стадия первая: пересмотр прошлого

На первой стадии пациент становится способен снять шоры с глаз и взглянуть на действительность своего детства. Для этого необходимо расстаться с фантазиями, которые семья провозглашала все эти годы. Это означает признать, что дела обстояли неидеально, что ребенок никогда не имел контроля над обстановкой, что вещи никогда не были так хороши, как притворялись по этому поводу в семье.   Далее, это означает, что человек никогда не сможет воссоздать эту «идеальную» семью, где прошло его детство – потому что ее, фактически, никогда не существовало.

Проблема сопротивления. На этом этапе большинство пациентов отказывается «разобрать по косточкам» свой опыт жизни в родительской семье и сложить фактическую картину того, что происходило, потому что это вынуждает обвинить родителей, а самим (пациентам) «позволяет слишком легко отделаться». Процесс пересмотра прошлого требует неослабной терапевтической концентрации на фактах прошлого, повлиявших на пациента; независимо  от того, насколько любящими были родители – поскольку теперь человек может оглянуться назад и понять, что у его родителей у самих было ужасное детство, жуткие финансовые проблемы, что мать действительно страдала психическим заболеванием – реальность для пациента, выросшего в нарциссической семье, состояла в том, что родитель (родители) были не в состоянии удовлетворить его эмоциональные потребности.

Понятие ответственности без вины очень трудно ухватить многим пациентам. Это – одно из мест в терапевтическом процессе, где пациенты могут «застрять».

Деление на отсеки. Понятие деления на отсеки важно для пациентов, чтобы они могли начать различать между тем, чем владеют сами (и за что могут, соответственно, принять ответственность), и тем, чем владеет кто-то другой. Одна из самых больших проблем для взрослых, воспитанных в нарциссических семьях, – это то, что они имеют тенденцию брать ответственность за события, которые слабо контролирують или вообще не владеют контролем над ними (типа тех, что случались, пока они были детьми и, по существу, не имели никакой власти). При этом они отказываются принять ответственность за то, что происходит с ними сегодня (когда они уже взрослые и имеют немало власти над решениями, которые принимают и действиями, которые выполняют).

Проблема обобщения. Взрослые из нарциссических семей склонны обобщать проблемы ответственности и вины так, чтобы они завершались позицией – «все или ничего». В зависимости от дня недели, фазы луны, или отношения метрдотеля, они решают, что они ответственны за все («О нет! Идет дождь! Это я накаркал!») или ничего («Короче, я сказал ему, что если его не устраивает, что я прихожу на работу на три часа позже и в джинсах, то пусть засунет себе эту работу в… место, где всегда темно!»)

Склонность обобщать также проявляется как обыкновение смешивать несвязанные обстоятельства, как будто это отношения причины-и-следствия. Следующий фрагмент иллюстрирует этот пункт:

Мэри: я ничтожество. Три чека остались неоплаченными, Джонни провалил контрольную по правописанию, и водонагреватель сломался.

Врач: погодите, я здесь что-то не улавливаю. Я не соглашусь, что вы ничтожество, хотя я, конечно же, могу понять, что вы могли себя так почувствовать, когда три чека вернулись без оплаты, потому что не хватило денег на счету. Но я не вижу связи с контрольной работой Джонни и водонагревателем.

Мэри: Да я просто ни на что не гожусь! Если бы я была как нормальный человек, этого всего бы не произошло!

Врач: Вы говорите, что ваш сын не провалил бы контрольную, и ваш водонагреватель не сломался бы, если Вы были «как нормальный человек»?

Мэри: Именно!

Чтобы реалистично оценивать проблемы ответственности и контроля, выросшие в дисфункциональных семьях должны быть способны  разложить свои эмоции о различных событиях по разным отсекам, различать виды чувств, серьезность и срочность ситуаций, глубину ответственности и степени власти/контроля.

Перестать отрицать. Первую стадию принятия можно вполне назвать «Перестать отрицать». Эта стадия не подразумевает ни вины, ни обвинения; это просто принятие действительности. Это может быть впервые, когда пациенту предлагается взглянуть на ту реальность, где он рос и воспитывался. Это всегда больно. Конечно, по мере продолжения лечения пациент может придти к обвинению кого-то и испытать огромный гнев. Но если с самого начала подтолкнуть пациента к обвинению, то некоторые пациенты могут не справиться с такой нагрузкой на психику и бросить лечение.

Стадия вторая: Оплакивание потери фантазий.

Эта стадия является одновременно и самой болезненной, и самой освобождающей для пациентов. С одной стороны, признание, что «идеальную» семью никогда не воссоздать (потому что ее никогда и не существовало, во-первых) – это причина для грусти. Кажется, это отнимает у большинства пациентов последние остатки надежды на «настоящую семью». С другой стороны, пациенты начинают видеть, что, теперь, когда они перестали тратить эмоциональные силы на попытки снова создать ситуацию, которой никогда не было, и заслужить одобрение, которого никогда не получат, то у них появилось много энергии, которую можно вложить в ситуации, подающие больше надежд – в попытку наладить собственную жизнь, и притом с людьми, которые искренне желают отвечать на их потребности и запросы.

Взрослые, воспитанные в нарциссических домах, цепляются за фантазию, что они могут так или иначе манипулировать или управлять их родительской системой, чтобы получить необходимое им признание и одобрение (то есть, чтобы удовлетворить свои потребности.) Они имели эту фантазию, будучи детьми, и сохраняют ее, став взрослыми. Действительность, тем не менее, состоит в том, что они имели немного контроля над их родительской системой, когда были детьми, и столь же мало способны управлять ею сейчас.

В этих людях часто можно увидеть феномен  «неиссякающего ручья надежды»: беспрестанное возвращение к ситуациям из родительской семьи, всякий раз будучи уверенным, что «на этот раз все получится»; (на этот день Благодарения, все мы поладим друг с другом; на это Рождество, каждый получит то, что хочет, мама не будет напиваться, пойдет снег – я могу сделать так). Они полагают, что они могут восстановить прекрасную семью, которой никогда не имели. Но они не могли «заставить это случиться» тогда, не могут и сейчас.

Как только пациент в состоянии оплакать потерю того, что могло бы быть (но чего в действительности, конечно, не могло быть никогда), он может двигаться дальше. Он не мог и не может изменить свою родительскую семью, но у него действительно есть достаточно власти и контроля, чтобы изменить себя и улучшить качество жизни. Кроме того, он может открыть для себя возможность развития отношений с родительской семьей на основе фактического положения дел, как только прекратит попытки манипулировать, управлять и добиваться одобрения.  Другими словами, он может решить расплавить ночной горшок.

Стадия третья: Признание

Третья стадия принятия предполагает признание тех эффектов воспитания в нарциссической семье, которые прослеживаются в жизни человека теперь. Это означает суметь посмотреть на определенные черты индивидуальности и сказать, «Ага! Я теперь вижу, откуда это идет». Например, пациент мог бы сказать, «я не умею вести себя уверенно, я никогда не могу сказать людям, что у меня на душе. Теперь я понимаю, что я не могу это сказать людям, потому что сам не знаю, что у меня на душе. Я не знаю, что у меня на душе, потому что, когда я был ребенком, никто никогда не спрашивал меня, что я чувствую, что я думаю. Фактически, чтобы сносно жить в моей родительской семье, мне приходилось прятать свои чувства. Они были не только не важны, но и потенциально опасны. Мне не разрешалось иметь чувства». Эта стадия – признание существующих черт, поскольку они отражают прошлый опыт. Важное терапевтическое замечание состоит в том, что пациенту нужно сказать, что хотя развитые в детстве черты могут быть дисфункциональны теперь (во взрослой жизни), но в то время они были нужны.

Те черты и навыки позволяли ребенку продолжать функционировать в пределах его нарциссической семьи; они должны быть оценены врачом как полезные механизмы, служащие для того, чтобы справляться с трудными ситуациями. Теперь, конечно, ситуация изменилась (он – взрослый; он имеет власть и контроль), и механизмы, при помощи которых он справлялся с ситуацией, возможно, тоже должны измениться. В формировании положительного образа себя жизненно важно поощрить пациента к уважению ребенка, которым он был, и к способности того ребенка выжить. В конце концов, он теперь в сущности, более крупная и более старшая версия того ребенка: он был достоин уважения тогда, и заслуживает его сейчас.

Большинство детей из нарциссических семей не выносят критики, открытой или подразумеваемой. Если отвергается что-нибудь, что они делают, думают, говорят или чувствуют, они воспринимают это как то, что отвергают их самих. … Многие из этих людей становятся человекоугодниками в попытке предотвратить негативные реакции от окружения до того, как они возникнут. Для них каждый вокруг становится зеркалом их собственной ценности, напрямую определяет их самооценку («если никто вокруг не раздражается по моему поводу, то значит я нормальный», «если кто-нибудь, начиная от начальника до соседского ребенка, раздражается на меня, критикует меня, или считает меня смешным, то я плохой, тупой, ничего не стоящий» и так далее). Они думают, что они таковы, как окружающие реагируют на них.

Возвращение к колодцу. На стадии признания люди, выросшие в дисфункциональных семьях, также испытывают явление, которое мы называем «возвращение к колодцу». Это просто означает, что они решают применить прозрения и силы, которые они получили от лечения, чтобы вновь входить в старые дисфункционалные ситуации в попытке их выправить. Они полагают, что они теперь готовы вернуться в те ситуации (в нарциссическую родительскую семью, к алкоголическому супругу, или в отношения неуважения и насилия) и произвести другой результат. Теперь, когда они имеют все эти знания, они думают, что они достаточно сильны, чтобы возвратиться и заставить все пойти по лучшему пути – потому что на сей раз их уже не засосет.

Стадия четвертая: Оценка

На этом этапе пациент оценивает свою текущую ситуацию:

Теперь он способен посмотреть на черты личности, которыми ныне «обладает» и решить, какие из них стоит сохранить, а какие больше не выполняют полезной функции, и их нужно изменить.

На этой стадии пациенты часто возвращаются к самообвинению; они начинают говорить, «мои родители на самом деле были не такие уж плохие» и «я чувствую себя скотиной за то, что прихожу сюда и каждую неделю поливаю грязью свою семью, потому что вы слышите историю только так, как вижу ее я». На это мы обычно отвечаем что-то вроде «Это не судебная палата; мы здесь не за тем, чтобы решить, что является Правдой, мы здесь для того, чтобы поговорить о ваших чувствах и восприятии. Если ваши родители захотят поговорить о своих чувствах и восприятии, они также могут найти себе доктора».

Поскольку на данном этапе пациенты склонны вновь «застревать» всеми способами на том, как они «испоганили» свою жизнь, сколько неверных выборов сделали, на всем, чего не осмелились сказать (и наоборот, о чем не смогли промолчать), на всех людях, которым они позволяли вытирать о себя ноги и так далее, психотерапевту очень важно постоянно ободрять пациента. Одним из способов ободрить, чтобы это не походило на явный комплимент (как выразился один пациент, «сделать мне клизму из солнечного света») будет отразить следующую мысль:

пациент работал с ограниченной информацией в то время, и он принимал его решения, основанные на той ограниченной информации; механизмы адаптации пациента, возможно, не работают для него теперь, но они поддерживали его в более-менее адекватном состоянии, а может даже помогли сохранить жизнь, пока он был ребенком. Это было хорошо, что он развивал их, а не плохо; однако став взрослым, он может пожелать развить у себя новые механизмы.

В это время пациент строит проект того произведения искусства, которое он изготовит из имеющегося в его распоряжении золота.

Стадия пятая: Ответственность за изменение

Пятая стадия принятия должна воздействовать на изменение тех черт индивидуальности, которые, возможно, были функциональны в детстве и, возможно,  действительно облегчали выживание, но теперь, во взрослой жизни, стали дисфункциональными и определенно мешают человеку. На данном этапе помощь врача особенно ценна для пациента. Врач может предложить здоровые варианты и возможности пациенту, которые не входили в круг жизненных обстоятельств последнего.

Проблема конфронтации в нарциссической семье, где практиковалось насилие

Желание открыто противостать обидчику/насильнику, особенно в случаях сексуального принуждения и физической агрессии, побоев, часто бывает чрезвычайно сильным на ранних этапах лечения. Работая с жертвами сексуального насилия в семьях, мы обнаружили, что очень скоро  после того, как воспоминания начинают всплывать в памяти пациента, у него возникает импульс (особенно если он мужского пола) немедленно побежать и призвать обидчика к ответу, чтобы «заставить его заплатить за то, что он сделал мне».

Конфронтация на этих ранних стадиях не работает. Пациент делает это по неправильным причинам и в процессе ранит себя душевно.

«Правильный мотив» имеет отношение к ожиданиям пациента – к тому, что он ожидает получить в результате конфронтации.   Если он хочет мести, добиться извинения, причинить физический ущерб, заставить преступника признать, что тот когда-то сделал «и увидеть как он корчится», либо «проветрить отношения, чтобы начать с чистого листа» – такая инициатива потерпит неудачу. Фактически, если пациент хочет от обидчика вообще чего бы то ни было, такая встреча лицом к лицу не принесет ничего, кроме неудачи.

Правильная причина для конфронтации состоит в том, чтобы позволить потерпевшему сказать обидчику о том, что случилось, и что потерпевший чувствует по поводу этого; как то, что обидчик сделал с ним, повиляло на его жизнь, на его отношение к себе и к миру; сколько боли обидчик причинил ему; и что он теперь чувствует в его адрес. Это чисто эгоистический акт. Он делается не для того, чтобы изменить обидчика или заставить его признать то, что он сделал. Встреча устраивается не для обидчика, -  для потерпевшего. Наконец у потерпевшего появилась возможность сказать вслух о пережитом в детстве, обосновать этот опыт и поговорить о своих чувствах. Реакция обидчика не имеет значения. Когда пациент может написать письмо, или устроить встречу, не ожидая ничего от обидчика, конфронтация даст нужный результат. Пациент достигнет своей цели.

Прощение

Прощение, как другая сторона медали, также не является непременным условием данной модели. Если мы сталкиваемся с вопросом прощения обидчика(ов), то мы предпочитаем считать, что это вопрос больше духовный, чем психологический. Наш опыт говорит о том, что налагаемое пациентом самим на себя обязательство простить обидчика часто препятствует подлинному выздоровлению, поскольку блокирует выражение гнева (а выражение гнева необходимо пациенту) и отнимает почву для обоснования самому себе своих чувств. В пределах этой модели, прощение не более необходимо, чем обвинение. У пациента просят об отражении действительности, а не о формировании суждения о ней.

Принятие фактов воспитания в нарцисстической семье есть более чем наполовину выигранная битва за выздоровление. Повторим, особенно полезный аспект этой модели заключен в том, что, как мы подчеркивали ранее, она не подразумевает обвинения или суждения, конфронтации или прощения. Она подразумевает признание того, как мы научились тому, чему научились, и как нам переучиться, чтобы жизнь приносила больше удовлетворения. Это снимает с пациента ответственность за приобретение дисфункции пока он был ребенком, но возлагает на него ответственность за выздоровление, поскольку сейчас он взрослый.  Человек (мужчина или женщина) сформирован прошлым опытом, но нет никакой необходимости оставаться таким дальше.

Источник: Stephanie Donaldson-Pressman, Robert M.Pressman – The Narcissistic Family: Diagnosis & Treatment
Стефани Дональдсон-Прессман и Роберт М. Прессман «Нарциссическая семья: диагностика и лечение»

Иллюстрация: Sam Moshaver

(продолжение – часть 3)

Комментирование закрыто.


ТОП-777: рейтинг сайтов, развивающих Человека счетчик посещений