*~*~*

      На свете нет людей со «стерильным детством»… Но если допустить, что хотя бы один такой человек нашелся, то, скорее всего он сразу бы и помер. Это как в биологии: чем более стерильны условия обитания живого организма, тем вероятнее гибель этого организма от контакта с простейшими бактериями или вирусами (которых полным-полно вокруг), если вдруг он решится выйти за пределы своего мирка, своей милой уютной стеклянной колбочки «на свободу».
      Похоже, психологическая нестерильность детства любого из нас – ни что иное, как отличный шанс дожить до глубокой старости в необъятном пространстве мира – прикоснувшись и прочувствовав до конца свою собственную ЖИЗНЬ. А иначе сидеть организму в лабораторных условиях и бояться нос наружу высунуть, что вряд ли можно назвать жизнью, потому что за тех, кто в колбочках, все решает лаборант.

*~*~*

      Я поняла, что есть вещи, о которых крайне сложно говорить…
А еще есть люди, с которыми крайне сложно говорить о любых вещах…
И единственным спасением от всего этого кажется простой способ – не говорить о том, что волнует, или просто избегать людей.
      Говорить и правда трудно: бывает, что облечь это в слова практически невыносимо. Словно не родной язык, или запасов его не хватает, а внутри очень много страха. Страшно оттолкнуть человека, который просто не поймет сказанного и уйдет. И тогда становится еще более страшно оказаться одному «на обломках» когда-то живых отношений.
      Но под всем этим невысказанным, словно под слоем опавшей листвы, начинает что-то киснуть и подгнивать. Отношения, что послабей, просто тонут в этой каше, и восстановлению, увы, не подлежат. Однако и сильные, с долгой историей отношения оказываются как будто выпачканными, и отдают сомнительным душком, потому что тоже киснут и подгнивают, хотя часто и незаметно (до поры до времени).
      И ясно одно: если не говорить – отношения невозможно уберечь, и точно невозможно развить. А если все время бояться остаться на обломках, есть большая вероятность незаметно для себя очутиться у прогнившего болота.
      Риск быть непонятым точно существует, однако сохранить отношения, если молчать, нет ни малейшего шанса. Пожалуй, теперь я за то, чтобы рисковать.

О простоте деления

 
      Давным-давно, когда я была еще совсем маленькой, люди легко делились мною на хороших и плохих. И происходило это очень незатейливо и быстро: кто не хороший, тот плохой, и наоборот.
Со временем для такого деления стало возникать больше сомнений, и задаваться больше вопросов. А еще на это стало уходить заметно больше времени. Сейчас же я понимаю, что совсем разучилась такому делению, напрочь. Как хвост, ставший атавизмом в ходе моей личной эволюции, отсох и отвалился (не могу сказать, правда, что сам собой).
      Зато я открыла в себе совершенно парадоксальное для тех, былых времен, умение недоверчиво относиться к «повышенной хорошести» (как, впрочем, и «повышенной плохости») людей, и вообще с подозрением воспринимать все, что определяется кем-то как идеальное.
      Я постепенно учусь любить в близких то, что когда-то мне казалось проявлением слабости, и выдавало в них признаки несовершенства. И сейчас я несказанно счастлива от того, что меня окружают люди, которые доверяют мне, открывая себя настоящих. А еще я рада тому, что способна выдерживать (без потерь для себя) этих настоящих, далеко неидеальных и от этого еще более трогательных по своей сути людей.
      И, наконец, я перестала надеяться, что где-то на свете есть самый подходящий мне человек, та самая волшебная половинка, единственный, с кем можно выстроить действительно необыкновенные и пронзительные отношения. Теперь я начинаю с отношений, которые всегда имеют шанс превратить просто человека в самого близкого, сделав его подходящим вне зависимости от веры в чудеса.

*~*~*

      То, что раньше определялось мной как дар ясновидения, при ближайшем рассмотрении оказалось ни чем иным, как проективной идентификацией

*~*~*

      Бывает, что живешь, и жизнь можно было бы назвать отличной, если бы ни одно обстоятельство: предательская тревога о вещах – в промежутке от неприятных до практически невыносимых – которые могут случиться, в одно мгновенье сделав привычную жизнь заметно сложнее, чем она была до них…
      Но когда подобные события – в промежутке от неприятных до практически невыносимых – все же происходят, ты никуда не деваешься, а живешь дальше и учишься даже с ними ощущать жизнь вполне симпатичной штукой. Если бы не сожаление о растраченных на тревоги и беспокойства днях той, безоблачной жизни, когда можно было просто жить и не париться.
      Поэтому лучше расслабиться и начать жить уже сейчас – без сожалений о плохо прожитых днях и опасений о возможных провалах впереди, которые наверняка случаются именно затем, чтобы научить ценить то, что есть в настоящем…
      А еще – эту привычную закономерность можно изменить прямо в данной точке бытия, прямо сейчас…