Еще о психотерапии

Понравившаяся мне статья Алены Лукьяновой (Созависимость в социо-культурном разрезе) - дает очень точное описание глубинной психотерапии.

Дж. Бьюдженталь в «Науке быть живым» неоднократно повторяет, что психотерапия – это то, о чем следует думать как об одном из главных событий жизни, поскольку то, чем занимаются в этом процессе, является пересмотром всего пути и смысла человеческой жизни.

Хорошая новость – это, действительно, так. Пересмотр, действительно, происходит и в этом процессе многое меняется и в самом человеке и в его взаимоотношениях с окружением.

Плохая новость – это, действительно, так. Пересмотр, действительно, происходит и это требует определенного количества времени. И изрядная часть этого времени уходит на наращивание внутренних ресурсов для того, чтобы увидеть то, что раньше вытеснялось, отрицалось или искажалось. Зачастую – просто на то, чтобы человек обнаружил удивительное: он – есть. И он что-то делает. Что-то такое, после чего ему становится плохо. И он при этом – не дурак и не законченный мазохист, не. Нормальный человек, хороший, разумный… просто он когда-то научился делать вот так – и в этом «когда-то» делание вот так приносило ему определенную пользу – ну и валит дальше на автопилоте.

Вполне естественно, что для страны, в которой много десятилетий доблестью считалось сливаться в едином порыве – не суть важно, против чего или ради чего – умение отдельно взятого индивидуума отскребать свое Я от складок местности и распознавать факт совершения им каких-то действий уже само по себе является задачкой со многими неизвестными. И чреватой многими опасностями. В мое школьное время – уже очень далекое от эпохи революций и репрессий – одним из самых постыдных деяний, помнится, было принято считать «отделение от коллектива». То есть – если не сливаешься, значит, что-то с тобой не в порядке. Какой-то ты неправильный. Испорченный-поломанный. И надо тебя чинить. При помощи топора, молотка и какой-то матери мер общественного воздействия.

При таком раскладе найти то, что необходимо для удовлетворяющей жизни – баланс между собственными интересами и интересами окружения – абсолютно невозможно. Ведь для того, чтобы этот баланс хотя бы начать искать, необходимо сперва отделиться. Понять, что есть Я и есть Другие. И среди этих других есть Те, Отношения С Кем Мне Важны, и есть такие, которые Шли Бы Лесом, От Меня При Этом Не Убудет. Этот процесс оказывается запорот в самой начальной точке. Той, где отделиться оказывается опасным и наказуемым.

В более «взрослом» варианте это дело вовсю цветет в модных ныне «корпоративных ценностях», передранных с западного стандарта и зачастую доведенных до полного абсурда. До того самого слияния в едином порыве во имя (не свое) и на благо (не свое) в любое время дня и ночи. И никак иначе.

Что в итоге? В итоге получается, что если приходящий клиент озадачивается хотя бы робким размышлением на тему «может, я что-нибудь не так делаю?» – это уже большая-пребольшая терапевтическая удача. Потому как – см. выше – тот факт, что он есть и что он что-то в свой жизни делает человек в данном случае уже выяснил.

Чаще же приходится встречаться с тем, что, приходя к психологу, человек воспринимает себя как машину, в которой что-то сломалось. А специалиста – как автомеханика, который орлиным взором моментально вычислит, какой там из узлов-шестеренок поломался, быстренько его заменит и дальше всё будет чудесно. И зачастую им проще бывает решить, что специалист некомпетентен – не сумел вычислить и починить неисправность – чем признать, что они устроены гораздо сложнее любой машины. И уж совсем плохо помещается обычно в сознание тот факт, что, даже в рамках одного психотипа, каждая личность устроена по-своему, нет двух одинаковых. А потому нет и единого универсального «крэкс-пэкс-фэкс», от которого произойдут изменения. Что каждый раз надо разматывать каждую жизненную историю, среди которых – честное слово – нет ни одной повторяющейся.

Вот поэтому – какие бы дифирамбы ни пели некоторые коллеги краткосрочной терапии, по принципу «убирания симптомов» – я склонна считать такую работу действием, скажем так, мало полезным. Убрать симптом – не вопрос. Вопрос в том, что, если оставить при этом незатронутой причину возникновения этого симптома, она очень быстро проявит себя в каком-нибудь другом разрушительном варианте. И всё вернется на круги своя.

Поэтому могу лишь повторить вслед за Бьюдженталем: психотерапия – это то, о чем стоит думать как об одном из главных событий жизни. Именно с такого отношения и начинается путь к изменениям и улучшениям

Дж. Бьюдженталь в «Науке быть живым» неоднократно повторяет, что психотерапия – это то, о чем следует думать как об одном из главных событий жизни, поскольку то, чем занимаются в этом процессе, является пересмотром всего пути и смысла человеческой жизни.

Хорошая новость – это, действительно, так. Пересмотр, действительно, происходит и в этом процессе многое меняется и в самом человеке и в его взаимоотношениях с окружением.

Плохая новость – это, действительно, так. Пересмотр, действительно, происходит и это требует определенного количества времени. И изрядная часть этого времени уходит на наращивание внутренних ресурсов для того, чтобы увидеть то, что раньше вытеснялось, отрицалось или искажалось. Зачастую – просто на то, чтобы человек обнаружил удивительное: он – есть. И он что-то делает. Что-то такое, после чего ему становится плохо. И он при этом – не дурак и не законченный мазохист, не. Нормальный человек, хороший, разумный… просто он когда-то научился делать вот так – и в этом «когда-то» делание вот так приносило ему определенную пользу – ну и валит дальше на автопилоте.

Вполне естественно, что для страны, в которой много десятилетий доблестью считалось сливаться в едином порыве – не суть важно, против чего или ради чего – умение отдельно взятого индивидуума отскребать свое Я от складок местности и распознавать факт совершения им каких-то действий уже само по себе является задачкой со многими неизвестными. И чреватой многими опасностями. В мое школьное время – уже очень далекое от эпохи революций и репрессий – одним из самых постыдных деяний, помнится, было принято считать «отделение от коллектива». То есть – если не сливаешься, значит, что-то с тобой не в порядке. Какой-то ты неправильный. Испорченный-поломанный. И надо тебя чинить. При помощи топора, молотка и какой-то матери мер общественного воздействия.

При таком раскладе найти то, что необходимо для удовлетворяющей жизни – баланс между собственными интересами и интересами окружения – абсолютно невозможно. Ведь для того, чтобы этот баланс хотя бы начать искать, необходимо сперва отделиться. Понять, что есть Я и есть Другие. И среди этих других есть Те, Отношения С Кем Мне Важны, и есть такие, которые Шли Бы Лесом, От Меня При Этом Не Убудет. Этот процесс оказывается запорот в самой начальной точке. Той, где отделиться оказывается опасным и наказуемым.

В более «взрослом» варианте это дело вовсю цветет в модных ныне «корпоративных ценностях», передранных с западного стандарта и зачастую доведенных до полного абсурда. До того самого слияния в едином порыве во имя (не свое) и на благо (не свое) в любое время дня и ночи. И никак иначе.

Что в итоге? В итоге получается, что если приходящий клиент озадачивается хотя бы робким размышлением на тему «может, я что-нибудь не так делаю?» – это уже большая-пребольшая терапевтическая удача. Потому как – см. выше – тот факт, что он есть и что он что-то в свой жизни делает человек в данном случае уже выяснил.

Чаще же приходится встречаться с тем, что, приходя к психологу, человек воспринимает себя как машину, в которой что-то сломалось. А специалиста – как автомеханика, который орлиным взором моментально вычислит, какой там из узлов-шестеренок поломался, быстренько его заменит и дальше всё будет чудесно. И зачастую им проще бывает решить, что специалист некомпетентен – не сумел вычислить и починить неисправность – чем признать, что они устроены гораздо сложнее любой машины. И уж совсем плохо помещается обычно в сознание тот факт, что, даже в рамках одного психотипа, каждая личность устроена по-своему, нет двух одинаковых. А потому нет и единого универсального «крэкс-пэкс-фэкс», от которого произойдут изменения. Что каждый раз надо разматывать каждую жизненную историю, среди которых – честное слово – нет ни одной повторяющейся.

Вот поэтому – какие бы дифирамбы ни пели некоторые коллеги краткосрочной терапии, по принципу «убирания симптомов» – я склонна считать такую работу действием, скажем так, мало полезным. Убрать симптом – не вопрос. Вопрос в том, что, если оставить при этом незатронутой причину возникновения этого симптома, она очень быстро проявит себя в каком-нибудь другом разрушительном варианте. И всё вернется на круги своя.

Поэтому могу лишь повторить вслед за Бьюдженталем: психотерапия – это то, о чем стоит думать как об одном из главных событий жизни. Именно с такого отношения и начинается путь к изменениям и улучшениям.