О пользе «вредных» чувств…

… весьма ценный пост написала Анна (anna_paulsen). Собственно, мысль вот о чем:
«Временами слышу вопрос: как не чувствовать злость, раздражение, обиду и т.п.?
Я знаю четырее способа не чувствовать эти чувства:
- напиться
- уколоться
- принять общую анестезию (наркоз)
- умереть.
В связи с этим, для  меня не стоит вопрос «как не чувствовать…?»,  я пытаюсь найти ответ на другой вопрос: что я делаю для того, чтобы чувствовать эти чувства? Как я выбираю чувствовать именно их?
Чувства – это реакция организма на то, что происходит на границе этого организма с внешней средой в здесь и сейчас. В идеале так.
Но дело в том, что у человека есть память, и он запоминает, как он чувствует себя в той или иной ситуации, и начинает чувствовать уже не в связи с тем, что происходит в здесь и сейчас, а в связи с тем, как он когда-то себя чувствовал в похожей ситуации. Далее

Начало терапии: столкновение

Решившийся на глубинную психотерапию человек часто желает избавиться от страданий,  или стремится создать себе новую реальность в виде светлого будущего, непомерного счастья и тому подобного, что непременно «светит ему на выходе».

Для многих то, что они получают в результате, завершив работу с психотерапевтом, таковым и является (особенно в сравнении с тем, откуда был начат путь).

Однако мало кто задумывается о неизбежных сложностях, которые возникнут «в пути» и потребуют определенных сил и внимания. Их бывает довольно много, и разных (о некоторых я уже упоминала здесь ранее).

Сейчас я хочу остановиться на одной из основных трудностей, которые приходится преодолевать человеку, взявшемуся за серьезную психотерапевтическую работу, а именно – столкновение с несогласием окружающих близких (членов семьи, друзей, коллег, начальства и пр.), которое может по-разному выражаться из-за  непривычного (для них) поведения человека, что воспринимается как угроза разрушения собственной стабильности, связанной с ним-привычным.

Об этом очень важный пост написала transurfer, который и называется соответствующе «Кандибоберы на терапии: откуда?». Весьма метафоричное описание, поэтому процитирую.   Далее

Терапия пограничных пациентов

Здесь – метафорическое описание психотерапии пограничных клиентов.

А вот еще Анастасия пишет:

«При работе с пограничной личностью (как отдельно диагностированной по структуре, так и с любым пациентом пограничного уровня развития) многие стандартные методы терапии не подходят.
Например, интерпретации или попытки терапевтов устанавливать связи между разрозненными кусками информации, или разные способы получения доступа к чувствам клиента.
Все это вызовет еще большую тревогу, иногда граничащую со страхом, иногда бессознательное сопротивление и уход человека из терапии.
А все потому, что на уровне понимания и интеллектуальных размышлений работать с пограничной личностью не получится.
И вовсе не потому, что эти люди какие-то несообразительные, наоборот, эти люди могут быть очень глубокими и разумными, но доступ к тому, что отделено, отщеплено, может стать для них фатальным.
Отщеплено нечто непереносимое, невозможное для проживания, для того, чтобы признать это. И это не метафора, это действительно так.
При попадании в отщепленное, пограничный пациент может заболеть, попасть в психоз, или начать отыгрывать травму. То есть создать или попасть в сегодняшней жизни в ситуацию, воспроизводящую первичную травму, так как энергия, хранившаяся ранее в вытесненном виде, начнет структурировать его жизнь. Далее

Пограничное восприятие

Про пограничное восприятие очень точно подметила Анастасия Фокина:

«Пограничная организация личности подразумевает что-то одно озвучиваемое, и что-то другое, чаще даже более важное, скрытое и неосознанное.
Инсайт пограничного человека всегда правдив и правилен лишь в первые моменты его осознания, в следующие он уже кажется «не совсем правдой, и не совсем неправдой». Также это касается и отношения к интерпретациям и поведению терапевта, они всегда будут казаться «не совсем», но зачастую и не настолько, чтоб просто отвергнуть.
Это ощущение «зависания» между двумя полюсами – явным и неявным, и есть ощущение пограничной диссоциации и расщепления, на телесном уровне ощущаемое как легкое или более сильное рассредоточение внимания, неспособность сфокусироваться, как будто бы «картинка», которую ты видишь, чуть «расслоилась»….

Депрессия. Теория беспомощности

Публикую несколько цитат из интервью врача-психотерапевта М.В. Голубева, рассказывающего о депрессии.

«Депрессия – это не просто плохое настроение, это эмоциональное расстройство. Что отнести к признакам, или симптомам депрессии? Помимо плохого настроения, происходит и изменение и в мышлении. В депрессии человек начинает все воспринимать негативно; негативно, что происходит – все плохо; негативно, какой он есть – я плохой; негативное отношение к будущему – будет еще хуже.

Вот таким образом начинает работать голова при депрессии. Как будто между окружающим миром и человеком установился некий фильтр, который пропускает только один негатив, а позитив рассеивается и не доходит. Т.е. в депрессии пресловутый стакан оказывается только наполовину пустой. Ничего не хочется, апатия, теряется всяческий интерес, вплоть до того, что «нет сил» делать обычные дела. Что раньше вызывало удовольствие, при депрессии удовольствие не вызывает. Далее

Цепляние за любовь = неспособность любить

Большое спасибо ameli39 за интересные материалы, делюсь

Невротическая потребность в любви может быть представлена в полярных проявлениях: 1. обесценивание любви, 2. цепляние за любовь. И первое и второе – невротическая потребность, за которой скрывается неумение любить и эгоцентризм. О причинах этой невротичности, с точки зрения Хорни, я напишу позже.
Сейчас рассмотрим как проявляется навязчивое цепляние за любовь и что за этим кроется, какие мотивы.
Итак, Карен Хорни выделят три наиболее распространённых паттерна цепляния за любовь:
1. привлечь внимание к своей собственной любви,
2. воззвать к жалости к себе ( причём это может делаться в очень завуалированной форме, тонко и неявно, а также провоцировать у партнёра громадное чувство вины),
3. угрожать

Что кроется за каждым из этих паттернов? Далее

Отказ и отвержение

На эту тему, оказывается, очень давно собиралась написать Адриана Имж (imja). И написала. Поэтому не пишу сама похожее, а делаю перепост, ибо важно.

«…Очень давно, потому что эти понятия путают практически все мои клиенты. А путают понятно почему – все мы родом из детства, СССР, отсутствия личных границ, отсутствия теплых слов в адрес детей, всяческих «нужно заслужить», «не высовывайся» и «что люди скажут».

Итак. Для начала термины:
Отказ – отсутствие желания (либо возможности) выполнять что-либо, предложенное другим человеком. Например: «я не хочу кофе» или «нет, я не буду жевать этот кактус», «у меня уже есть двенадцать магнитов из Турции, тринадцатый будет лишним, БОЛЬШОЕ СПАСИБО!», «весьма польщена, но секс втроем меня не интересует». Далее

Любовь и страх

«По мнению глубинных психологов и теологов, противоположность любви – это не ненависть, а страх. Способность оказать поддержку другому требует широты души, которая позволяет противостоять постоянно присутствующей боязливости.

Любить другого, допуская, что он обладает достаточной властью, чтобы причинить нам боль, – значит, действительно обладать широкой душой и хорошо развитым чувством собственного Я, чтобы не проявлять излишнюю предосторожность, если нужно пойти на риск. Именно эти качества имел в виду Аристотель, говоря о «великодушии» человека, который обладает настолько развитым чувством собственного Я, что может позволить другому быть другим, но и открыться любой силе и возможности его ранить, которой может обладать другой.   Далее

Желания выполнимые и невыполнимые

Второй пост из двух обещанных от Ольги Подольской.

Желания выполнимые и невыполнимые

При возникновении психологической травмы первейшее желание – чтоб её никогда не случалось.

И нередко человек даже пытается так жить, как будто действительно не случалось, не интегрируя полученный опыт: это фаза отрицания. Чаще всего пытается недолго, – но всё это время, пока он пытается, приходит жестокая действительность и даёт ему по башке: «Случалось! Случалось! Случалось!» – потому что паттернов поведения он не изменил, мир не изменился тоже – соответственно, психологическая ретравматизация фонтанирует на всю катушку.

Ну, представьте: если человек босой ногой на стекло напоролся, а пытается делать вид, что ничего не случилось. Что будет? Будет больно, кроваво, и, вполне вероятно, что опять порежется – нефиг босиком по помойкам шариться. Далее

О прощении родителей

Ольга Подольская написала два поста, близкие по сути. Поэтому делюсь и тем, и другим.

О прощении родителей

Для маленького ребенка всё несовершенство мира персонифицируется в родителях: «Мама, не ходи на работу, поболей ещё!» – и мама, ушедшая на работу, воспринимается как плохая, но высказать это ей не моги – потому что по попе получишь. И ребенок отключается от своих эмоций, отщепляет аффект, надолго, если не навсегда: маму ведь нужно любить, ненавидеть её опасно для жизни. А она и на работу уходит не вовремя, и воспитывает не так, и сама какая-то не такая… но это несовершенство иной раз даже осознать невозможно, приходится любить, какая есть. Иногда отщепленных аффектов настолько много, что человеку уже и чувствовать нечем; тогда и во взрослом состоянии ему от этого фигово. И здесь, как вы понимаете, совершенно неважно, насколько объективно виновата либо невиновна мать; речь идёт о том, что с таким внутренним содержанием человеку плохо.   Как же быть с этим «плохо»? Но оно того стоит.

Бытуют два отношения к прощению близких: одним переполнены околорелигиозные источники – «прощать необходимо, сразу подставляя вторую щеку»; другим переполнены, увы, источники околопсихологические – что прощать «такое» нельзя вообще никогда.   Далее