Выбор без выбора
Я уже неоднократно делилась заметками на тему выбора (например, вот этой, этой или той).
Представляю еще один пост об этом от ( kreeyah).
Выбор без выбора
По теории гештальт-терапии, выбор осуществляется Ego-функцией человека, и эту функцию, на мой взгляд, очень нелегко поддерживать у клиента, в отличие от тех же Id и Personality. Потому что выбор – это большая ответственность, прежде всего, перед собой, а это нелегко.
Человеческая ситуация вообще тяжела, скажу я вам…
В отличие от животных, например, которым выбор делать не нужно: кошка рождается кошкой и умрет кошкой, ей не нужно каждую секунду осуществлять выбор и продумывать его последствия. Зато у нее нет таких возможностей, как у человека, который легко может опуститься за свою жизнь до уровня животного, а может подняться в такие вершины Духа, где сможет получить свободу даже от своего биологического начала (йоги, которые не едят, монахи, которые не спят … не говоря уже о парапсихических феноменах и т.д.). Далее
Детская агрессия
В продолжение вот этой темы, Юлия Рублева написала прекрасный пост о детской агрессии. И как с ней быть взрослым…
ДЕТСКАЯ АГРЕССИЯ
Самое повседневное проявление агрессии – это слово «нет».
Впервые тысячи «нет» мы слышим от ребенка, начиная с его двух лет. Это агрессия, стоящая на границах личности: если я могу сказать «нет», значит, мир отдельно, я отдельно, другие люди отдельно, и я имею право чувствовать то, что я чувствую, хотеть то, что я хочу и не хотеть того, чего не хочу.
К четырем годам это достигает апогея и тогда ребенок начинает выражать свой гнев, ярость, обиду, несогласие не только через слово, но и через тело – замахиваться, драться, кусаться…
О смерти и бессмертии
Схожие чувства рождает во мне заметка, написанная budurada, о решительной готовности людей жить вечно, и, как следствие, что из этой затеи имеем в остатке…
Несколько мыслей о смерти
«- Думаешь, мне впервые приходится говорить с такими, как ты в подобной ситуации? - спросил Джул. – Я делаю это каждый день. Люси просит: не будь так строг. Но она не знает, о чем говорит. Знаешь, я обычно говорил людям: «Не ешьте так много, иначе помрете; не курите так много, иначе помрете; не работайте так много, иначе помрете; не пейте так много, иначе помрете». Никто меня не слушал. И знаешь почему? Потому что я не говорил: «Помрете немедленно».
М. Пьюзо «Крёстный отец»
«Лишь о том, что все пройдет
Вспоминать не надо».
Песня. Из которой слова не выкинешь.
Люди обычно не помнят, что смертны. Нет, если человека спросить напрямую «Как ты думаешь, ты умрёшь?», он без колебаний ответит «да». Но любые менее прямые напоминания о конечности жизни, задевающие скорее бессознательное, чем сознание, обычно огорчают людей или приводят в ярость.
Я привыкла.
Я привыкла, что живу на Планете Бессмертных.
Жителям этой планеты ни к чему думать о конечности собственной жизни. И правильно! Зачем думать о том, что не пригодится? Ведь никто из них никогда не собирается умирать! Они часов не наблюдают. И я бы первая обрадовалась, если бы не наблюдали потому, что счастливые. И заткнулась бы со своим «memento mori». Так ведь нет. Часто далеко не счастливые. Пореже – просто-таки несчастные. И всё равно не наблюдают – ни часов, ни дней, ни даже лет. Живут, не приходя в сознанье. Далее
Lie to me
Новая заметка Анастасии Фокиной о последствиях детских травм.
Многие травмированные люди, особенно те, кто перенес насилие – психологическое или физическое – тоже в глубине души боятся разоблачения.
Они верят, что их наказывали-били-унижали-стыдили за дело. Почему верят? Потому что дети вообще склонны доверять взрослым, иначе на что им еще опираться? И если за дело – то самое главное скрывать кто-я-есть-на-самом-деле.
И хоть они уже давно выросли – я работаю со взрослыми людьми – в душе они всё также продолжают верить тем, кто их унижал и насиловал. Почему? Далее
О насилии и близости
Новая заметка от Анастасии Фокиной. Как всегда – рекомендую по причине важности, доступности и полезности.
НАСИЛИЕ и БЛИЗОСТЬ
Хрупкость, излишняя ранимость, неустойчивость к агрессии – своей и чужой – следствие перенесенного насилия, и далеко не обязательно физического.
Также следствием такового является такая загадочная для многих психическая защита как страх близости.
Близость – это способность переносить ДРУГОГО человека (не такого, как сам субъект) со всеми его чувствами и процессами, очень близко, рядом, будучи толерантным к различиям, и не теряя своих чувств и процессов. Это приятно, но одновременно и страшно, а для многих сохранять себя рядом с другим вообще невозможно.
Ведь когда-то, в момент перенесенного насилия, человек бессознательно решает – больше никогда ничто не нанесет мне такой боли, такого вреда, как то, что случилось сейчас, больше никто другой, отличающийся от меня, не приблизится ко мне настолько, чтобы причинить мне вред. Ведь насилие – это всегда разрушение границ, то есть фактически слияние. А для близости также необходимо в какие-то моменты пропустить другого внутрь своих границ, размыть их, растворить, войти в слияние. Но и выйти. Человек, перенесший насилие, не может выйти, оставшись в своих границах, его границы нечетки, неясны ему самому, он даже не всегда знает, что подвергался насилию и часто не осознает, что чувствует по отношению к близости, к приближению другого. Далее
ТРАВМА
О травме говорится довольно много, но часто очень сложно и недоступно для понимания обычных людей, не являющихся психологами.
Мне попалось внятное и вполне доступное описание травмы (а также ее последствий в виде посттравматического стрессового расстройства, сокращенно ПТСР). Автор данной статьи - Анна Паулсен. Итак:
Психологи много говорят про различные психические травмы, но редко где можно встретить описание, что такое травма, чем она отличается от других кризисов, какие у нее особенности.
Травма – это неожиданное чрезмерное воздействие на психику, из-за гротескности которого привычные способы функционирования психического аппарата бессильны, а эго абсолютно бесполезно. (То есть человек не в состоянии принимать какие-либо рациональные решения в момент травмы и осознанно действовать.) Из-за силы и быстроты воздействия на психику, травматическое событие не может быть переработано сразу.
Травма всегда связана с безопасностью. Травматическое событие нарушает безопасность человека, либо иллюзию его безопасности. Например: насилие – нарушение целостности организма, потеря – разрушение представления о том, что близкий человек все время будет рядом, осознавание смертности близких и своей собственной. Для ребенка травматическим является уход из семьи одного из родителей или брата/сестры/другого близкого родственника, ранее проживавшего постоянно вместе с ребенком. При травме разрушается привычная картина «безопасного мира». .. Далее
Дракон в подвале
Там же, в ЖЖ Нины Рубштейн, обнаружила статью Денниса Посла «Дракон в подвале», в которой четко, ясно, коротко и о главном отражены основные принципы психотерапии.
* * *
Как мы воспринимаем мир? Мы конструируем его, исходя из собственного опыта, в свете нашего жизненного пути. Сам стиль нашего поведения — наши реакции, наши склонности и многие наши слабости — определяется тем, как мы научились выживать, когда были младенцами, и позднее — как мы учились выживанию в процессе социализации. Наша собственная история постоянно живет в нас. От нее не отмахнуться. Но в наших силах снизить ее влияние.
Потребность в самозащите. Наше развитие — во внутриутробной жизни, в младенчестве, в детстве — всегда побуждается изнутри. Существует противоречие между нашими внутренними нуждами и условиями внешнего мира, так что нам приходится накапливать стратегии приспособления к тем условиям, когда наши потребности не находят удовлетворения. Если наши потребности удовлетворяются своевременно и качественно, мы остаемся открытыми миру, своей матери, своей семье и привыкаем чувствовать себя хорошо. Но если многие наши фундаментальные потребности остаются неудовлетворенными, тогда много энергии уходит у нас на освоение стратегий выживания, избавления от боли и неприятностей.
